В ночных подвешенных разговорах часто обнаруживаются не просто фишки, а целые куски собственного хэдканона. Кусок этот я уже давно успел выхолить, обласкать и возлелеять во все тяжкие, и свято в него же уверовать. Боже, храни МорМор и интуитов
Джим не верит в людей. Больше всего ему в них нравится разве что факт, что те служат отличным расходным материалом. Джиму нужно верить "во что-то". В жизнь, в бесконечный бег, в логику, по которой это движение происходит упорядоченно. Джим верит в человеческий ум, он умеет выискивать среди скопища речной гальки сверкающие драгоценные крупицы, исключительные мозги, которые можно испытывать на прочность, пока когти не зацепятся за малейшую трещину. Это могут быть одновременно несколько людей. Возможно, целая организованная система.
Мориарти сам является непрерывным двигателем, он выпивает до дна всё, что попадает в его руки, высасывает, как паразит. Замедление, застопоривание – одни из самых страшных вещей, хуже деградации. Ему нужно постоянно доказывать самому себе своего гения в своей сфере, нужно непрерывное развитие, движение. Ему необходимо видеть и просчёты, и свои ошибки, какой бы ненавистью к ним не отдавало внутри.
До тех пор, пока он находит подобных «счастливчиков», героев «на одну ночь», незаурядность которых хоть в чем-то может сравниться с его собственной, до тех пор ему будет, чем питаться.
моар;Есть люди – и есть Моран.
Мораном он не может питаться постоянно, это перманентный процесс. Джим не в состоянии приоткрыть и понять его до конца, и это его заводит и подстёгивает. Но – при этом ему порою нужно питание со стороны, новые горизонты, а Себастьян как был, так и остаётся. Это константа в его мире.
Джим создаёт вокруг себя собственную сказку, выставляя вещи в пригодном свете. Я верю в то, что однажды он создал сказку и для Себастьяна; это неотъемлемая часть моего хэдканона. Я думаю, что сначала Джим полковника «вытащил», стал проводником света в жизнь, как бы это ни звучало. Моран не был сформированным идеальным непробиваемым устройством в тот период, когда консультант его нашёл; война медленно закаляла, но не сжигала, а наслаивала поверх его внутреннего-разрушенного броню, удерживая внутренних белых демонов.
И рядом с Джимом было легко казаться нормальным.
В своём неиссякаемом интересе Мориарти не просто НЕ заставил раскрыться стрелка с тех самых ИНТЕРЕСНЫХ Джиму граней – он его ещё и усовершенствовал в его сложности.
Моран не раскрывается, иначе Джим бы просто его поглотил с потрохами, как и все остальное. Этим-то он его и заводит. Это очередная своеобразная игра между ними, составляющая основу их сосуществования: Джим не может сдвинуть его с места, не может до конца постигнуть, потому и проверяет на прочность свою единственную неизменную единицу. Он знает, что тот никогда не сдастся, но все равно – по новой, не накатанной.
Он не сдастся, но «а вдруг?».
Моран – вековая колонна. «Не пошатну, так исцарапаю всю своим именем». Но если колонна разрушится – где-то там, вне логики, он допускает это «если» – с ней разрушатся и все остальные орбиты вокруг.
Поэтому Моран не может остановиться. Это инстинкт. Его сожрут. Причём сожрёт тот, кто сам без него сдохнет, если все-таки доберётся до нутра.
С самого начала Моран заинтересовал Джима как профессионал в своём деле, собирательный образ из фактов, которые удалось преступнику добыть, был слишком уж исключителен и занимателен. Профессионал в своём деле – в войне. А война – это своеобразный стиль всей жизни Мориарти, подход к жизни; видение жизни сквозь её призму.
Что же консультанту было от него, всё-таки, надо? Кроме того, что Джиму нужна жизнь в плане питания, чужая жизнь, не «взял и убил», а именно высосал, выпотрошил. Возможно, таким образом он пытается взрастить в себе нечто человеческое, я не отметаю и этого варианта с уровня его подсознательного.
Джим несёт смерть, но ему нужна жизнь. Моран – воплощение жизни, но ему нужна смерть. Он не людей на войне убивал, а человека в себе, внутри, за теми всеми наращёнными слоями.
Моран – генератор системности и носитель относительно здравого смысла, но это неодухотворённая составляющая. Джим – его эмоциональное наполнение, чёрная, кровавая суггестия всевозможным спектром сильнейших ощущений. Джим поглощает в себя весь мир, как чёрная дыра – рядом с Мораном ему это не удаётся, поэтому он просто спускает всё своё внутреннее с поводка.
Встряски, провокации, шумящий эмоциональный фон – всё это нужно Себастьяну так же, как и Джиму нужна структурированность его безумия со стороны, рамки трезвого рассудка и сила, которой можно довериться безгранично.
Джим – огонёк в многоуровневом мире интуиции, Моран – проводник в механизме логики. Они сильны каждый в своём, по одиночке их возможности велики, но – в конце концов – предсказуемы и односторонни. А вместе они образуют мощнейший тандем, который так притягивает и нравится многим своей неоднозначностью и неисчерпаемостью.